В студенческие годы у меня была цель — основательно знакомиться с авторами художественной и мемуарной литературы посредством их «Собраний сочинений», желательно «Полных...». Более того, мне хотелось всю многотомную кладезь премудрости иметь у себя. Воплощать такую мечту помогал рынок букинистической литературы, находившийся в десяти минутах ходьбы от университета. По воскресеньям я устраивала себе праздник — поход на книжный рынок, откуда возвращалась каждый раз с достойным приобретением. Года три вынашивала желание прочитать абсолютно все пьесы А.Н. Островского, даже неоконченные. И вот как будто специально для меня только-только вынесли на прилавок полное собрание сочинений драматурга в двенадцати томах. Полный восторг я испытала от приобретения за бесценок

сочинений К.С. Станиславского, хотя из вышедших девяти томов в продаже было только четыре, но и пополнить свою личную библиотеку этими основными томами считалось в те годы просто подарком судьбы. Затем был

запланирован двенадцатитомник Н.С. Лескова. Но тут я поступила благородно и уступила радость от покупки своим друзьям, тем более у меня уже было собрание сочинений Николая Семёновича в шести томах. Решила пока освоить это.

...Как-то раз вечером открыла следующий по счёту томик Лескова с очередным рассказом... и вдруг градус моего эмоционального восприятия и восторга перешагнул критическую отметку: насколько неожиданным было прочитанное, я и представить себе не могла, что в сокровищнице мировой литературы и об ЭТОМ тоже написано...

Давайте для начала откровенно поговорим о студенте, перелетевшем из родительского гнезда в общежитие. Какой он? Хорошо запомнила

преподавателя, который прививал нам навык употребления крылатых слов и выражений на практике и часто бил бедного студента по самому больному месту своим любимым вопросом: «Где можно сейчас испытать танталовы муки?» И мы, уже давно выучившие правильный ответ, хором отвечали: «В супермаркете, который через дорогу от университета. Там разнообразные яства

разложены по полочкам, а ты на всё это смотришь и не можешь взять, потому что у тебя денег нету». Ну очевидно же, студент прежде всего — голодный, он кушать хочет. А если студент никогда не жаловался на отсутствие аппетита, если по словам соседей по комнате его проще убить, чем прокормить, то такой студент хочет жрать, только жрать, именно жрать и никак иначе. Ох и доставалось мне за это слово от однокурсников-пуристов, но я уверенно

отстаивала своё право на использование всей языковой палитры. И что в самом деле такого ужасного в слове жрать? Откройте словарь, прочитайте, что жрать озачает жадно и много есть. И почему я должна подавлять свой пыл,

отказываясь от смачного слова, которое наиболее точно подчёркивает мои желания? Как правило, после этого у местных пуристов аргументы за необходимость сохранения кристальной чистоты речи будущих обладателей интеллигентной профессии заканчивались. Но я напоследок добивала их примером из жизни великих. Константин Сергеевич (кто мы мог представить: воспитанный, образованный, гениальный Станиславский!), говорил о Ф.И.Шаляпине: «Он жрал знания». Современникам режиссёра было, конечно, непривычно слышать из его уст такое экспрессивное словечко, но тот не мог сказать иначе, видя фанатичное стремление Шаляпина вбирать новые сведения о жизни и об искусстве...

...Все этапы и эпизоды моей борьбы за слово жрать всплыли в сознании, когда я начала читать «Шерамура» Лескова и познакомилась с заглавным героем, который оказался близким мне по духу, то бишь полностью пропитанным словом жрать. Мне срочно нужны были свободные уши, чтобы, поделившись впечатлениями, эмоционально разрядиться. И такие уши вскоре нашлись, много ушей — целый курс с преподавателями в придачу. Нам было задано в качестве упражнения — тренинга подготовить публичное выступление об одном из литературных произведений, с которым мы недавно познакомились. Вот подошла моя очередь, я вышла к трибуне и торжественно произнесла лесковские слова: «Шерамур — герой брюха; его девиз — жрать, его идеал — кормить других...». Аудитория стала безудержно ржать, кто-то даже упал со стула, а преподаватели и мои любимые оппоненты по вопросам культуры речи не стеснялись собственных приступов смеха. Вот так бывает, когда поднятая выступающим тема актуальна и сопричастна к личности самого оратора. Под дружное веселье свой рассказ о "Шерамуре" я тогда завершила открытым финалом, бросив напоследок с целью побудить товарищей прочитать рассказ что-то подобное: «А чрезмерное желание жрать привело Шерамура к очень интересным последствиям». Как и следовало ожидать, после занятия на меня нахлынула толпа любопытных, всем стало интересно, что же такого необычного произошло в жизни героя брюха. Тайну я не выдала, но книгу свою с рассказом по рукам пустила.

И лишь спустя время, когда эмоции после знакомства с неожиданным произведением улеглись, страсти утихомирились, я стала осознавать, что фраза, которой я окончила своё тогдашнее студенческое выступление, является

началом моего осмысленного восприятия образа Шерамура. Есть такое понятие «зерно образа». Зерно Шерамура — страсть к еде, причём она выходит за рамки удовлетворения собственных физиологических потребностей и пробуждает в своём порыве желание накормить всех голодных в этом мире людей.

Путь героя Лескова, о котором сейчас ведётся речь, в моём понимании — это пример, как, казалось бы, нереальная мечта героя всегда жрать и устраивать пиры нищим воплотилась; это иллюстрация мысли, что все мы приходим в этот мир для чего-то, главное быть собой, уметь слышать себя и действовать по зову сердца, а там уже высшие силы через земных людей помогут. Каким в начале рассказа мы видим Шерамура? Бродяга, одетый в лохмотья, постоянно берущий в долг деньги на жратву, дурачок, абсолютно не обладающий никакими приспособленческими жизненными навыками, но зато умеющий выть, как волк. Такому человеку действующие лица рассказа сулили скорую погибель, но кое-кто за него вступился: «... может быть, он определится к такой цели, какой все вы ему и не выдумаете». И эти слова оказались пророческими: в конце

рассказа Шерамур разбогател и дошёл до высшей стадии блаженства, которую зашифровал тремя буквами: ж.в.х., что значит «жру всегда хорошо».

Все мысли нищеброда Шерамура занимала жратва, которая «была пунктом его помешательства: он о ней думал сытый и голодный, во всякое время - во дни и нощи». Увидев одеколон, Шерамур возразил его владельцу, что лучше бы вместо сего приобретения «сами пожрали да другого накормили». Какие темы, по мнению Шерамура, должен поднимать писатель? «О том, чтобы всем было что жрать». После таких странных замечаний между прочим спросили чудака: «Вы революционер?» «Жрать всем надо — вот революция» - последовал ответ. И это были не просто мёртвые лозунги. Герой своим примером доказал, что кормить других - это удовольствие. Шерамур получил наследство от матери. Во что же он его вложил? Очевидно, на жратву: устроил нищим пир, а оставшиеся деньги отдал Танте — хозяйке ресторана, чтобы постепенно их проедать с привлечением к этому процессу бродяг. Но монеты вскоре закончились, и жрать опять стало не на что.

А дальше помогла Шерамуру война с Турцией. На первый взгляд трудно совместить Шерамура и войну, но преданность еде творит чудеса. Прочитал наш герой в газетах, «что турки обижают бедных славян, отнимая у них урожай, стада и всё, что надо «жрать». Этот факт оказался сильнее страха смерти, и чрева ради юродивый отправился добровольцем на поле боя. За такой отчаянный поступок последовало вознаграждение: Шерамур был санитаром, когда его порекомендовал один монах «приставить к пище». И вот наш чудак в первый раз попал на место по своему призванию. Начальство, сёстры, раненые солдаты — все были им довольны. Да что там люди? Сама смерть отступала перед неиссякаемой животворящей энергетикой Шерамура: «Даже которого, говорят, монах на смерть отысповедует, он и тому, мимо идя, ещё кусочек котлетки в рот сунет — утешает: «Жри». Тот и помирать остановится, а за ним глазом поведёт».

Вот на войне Шерамур своим трудом заработал "пригоршню золота". Запер её в сундук Танты с тем, чтобы всё прожрать, как некоторое время назад наследованные от матери деньги. Но Танта не позволила ему повторно совершить глупость и так бездумно спустить золото, убедила направить деньги в оборот, тогда «явится неистощимая возможность всегда жрать и кормить других». Хозяйка ресторана была уже пожилой женщиной, понимала, что ей нужен наследник, чтобы передать ему свою «обжорную лавку». И дамочка женит на себе Шерамура. А для того ни года, ни наружность будущей супруги не имели никакого значения, при вступлении в брак им двигала лишь мысль о нескончаемых пирах нищих, где «один голоднее другого». Ну, что хотел герой, то и получил. И в этом он нашёл самое важное, ради чего в принципе мы и живём, — он стал счастливым сам и его положительная энергетика пошла на благо другим. А что ещё надо?

Не отрицаю, что, возможно, такое гротескное изображение героя может быть встречено скептически, сам писатель в тексте рассказа сомневается, является ли его герой вообще кем-то, достойным внимания. Да и нелепая тема помешательства на жратве, наверно, не та, чтобы распознавать в произведении какие-то вечные ценности. Однако для меня в рассказе «Шерамур» не просто всё сложилось, но и странный герой стал своего рода эталоном преданности самому себе, а все утрирования и несуразицы я принимаю за увеличительное стекло. Это всё равно, как произнести слово «жрать» вместо «есть».

Шерамур в моём восприятии — это пример реализации собственного я в этом мире. У каждого человека есть своё зерно, в каждом из нас горит огонёк определённой страсти, потребности самореализации в деятельности, но как часто мы этому огоньку не даём разгореться, чтобы он охватил нас полностью, мы приглушаем его, а иногда и полностью гасим, так и не поняв, а для чего он, собственно говоря, и зажёгся. Общество, различные социальные объединения, обстоятельства, комплексы, берущие начало из детства, навязывают нам модель поведения, образ жизни, который противен нашему устройству и, подавляя себя, мы проживаем чужую жизнь... А как же здорово быть собой и украшать этот мир своими талантами!